Слышишь, осень, ты чокнутая,
а потому не сажай свои цветы здесь,
не кидайся листьями в окна
и вообще молчи, не по твою душу весь я такой вышел, а впрочем, меня не слушай, пойдем-ка гулять по крышам, ты сидишь высоко, а я сяду ещё выше, я всегда был одним из тех дураков, на каких не действует слово «тише», и вообще я таков, что ко мне не подсядешь ближе с целью познакомиться и приятно провести вечер, вы же сами понимаете, заинтересовать меня вам нечем.
Но я варил тебя, осень, варил красивой [сидел на берегу и ждал прилива, чтобы собрать белые клочья пены], варил вдохновенной [ловил ветер и пускал его по твоим венам], варил возвышенной и неземной [еще прошлой весной собрал в бокал вариант запасной, и от одной его капли сразу вспоминаешь, каково это – быть мной], варил пряной [добавлял корицу с тимьяном] и пьяной, варил вкусной [из уст в уста губами устно передавал вкус смысла, чтобы не было грустно], мироварение – это искусство, которое заставляет тебя иметь чувства, а потому – беснуйся, осень, играй, живи полно, а обо мне не волнуйся – когда настанет пора и пробьет восемь, меня домой принесут волны.(с)lunacy